Когда постоянно меняешь лица, со временем теряешь свое. И это не слюнтяйские светлые сопли по поводу того, что ты забываешь, кем ты был. Нет! Ты все прекрасно помнишь, но магия стирает твое истинное лицо. Ты перестаешь чувствовать, что такое истинный облик. Это апофеоз непостоянства. То ты играешь эмоциями, то эмоции тобой. Но в каждой личности должно быть что-то постоянное – воля, любовь, страхи или врожденная подлость. Но если этого нет… то можно ли сказать, что тот человек, с которым ты общался день назад, вдруг не изменится, не вывернет свою личность наизнанку в угоду постоянно меняющимся внутренним желаниям. Да что день? Час! Минута!

Ирка в очередной раз лениво метнула копье – кошелек, который цыганка вытаскивала у располневшего бизнесмена, отбросило к тротуару, а сама мошенница обожглась об Эдемское дерево. Скучновато. Девушка зацепилась ногами за турник, на котором сидела и повисла вниз головой. Сейчас она напоминала себе мифических вампиров. Не тех, которых полным-полно в Трансильвании – они вызывали у валькирии смесь презрения и детской обиды за опошление мечты о роковом всемогуществе – нет, скорее вампиров из фантастических романов, из фильмов. Длинные каштановые волосы Ирки свешивались вниз, едва не доставая до земли. Она чуть покачалась на турнике и внезапно ощутила на себе легкий поток внимания.
Это сложно объяснить. В последние год-два, когда способности валькирии раскрылись в полной мере, Ирка стала существовать одновременно и в обычной жизни и в пространстве магии. Видения, считывание мыслей людей, непонятные разговоры во время сна, необъяснимым образом появляющиеся знания. Все перемешивалось в жизни одиночки. Временами валькирии казалось, что она бредит, временами это было верно. Судьба спрессовала сущность лебединой девы-воительницы и обычной семнадцатилетней девчонки.

Высокий парень с крашеными светлыми волосами (у них виднелись темные корни), с несколькими оспинами на лице и рваной кожаной курткой быстро подошел к девушке и мягко запрыгнул на турник. Несмотря на то, что он двигался быстро, ощущения торопливости или желания показать себя не возникало. Просто у каждого свой ритм жизни, своя приятная скорость движения. Так что все вышло абсолютно естественно. Парень поставил ногу в «Камелоте» на турник и молча протянул Ирке руку. Девушка, чуть помедлив, взялась за руку парня и уселась рядом с ним.

- Что скажешь? – без намека на улыбку поинтересовался тот, чуть повернувшись к Ирке. Почему-то сейчас он показался девушке гигантом, хотя это явно было не так. Разгадка пришла позже. Просто сев на турник, юноша не сложился, как подавляющее большинство остального населения голубого шарика, не утратил ни осанки, ни распрямленных плеч. Чтобы разговаривать с ним на равных, одиночке пришлось выпрямиться, что едва не привело к падению с турника. Но спина Ирки уперлась в руку парня, которой тот держался за турник с другой стороны. Такая опора немного успокоила девушку, придав ей ощущение надежности, но сам парень все равно беспокоил – слишком необычным было его поведение.
- А я должна что-то говорить? – изогнула бровь Ирка.
- Нет, но можешь попробовать, - спокойно ответил парень, отряхивая куртку. Только сейчас одиночка осознала, что её почти обнимает совершенно незнакомый ей человек.
- Я не в настроении, - уверенно сказала валькирия, собираясь спрыгнуть на землю, но натолкнулась на медово-оранжевый взгляд парня. Там было немного насмешки, чуть больше интереса и какой-то едва различимый аромат тайны, который и заставил Ирку изменить свое решение. Она была и оставалась мечтательницей и, несмотря на службу свету, до сих пор считала своей движущей силой банальное любопытство. – Начнем с азов, - усмехнулась девушка, копируя поведения Матвея. – Вас как зовут, молодой человек?
Тот внимательно посмотрел на девушку. В глазах зажегся озорной огонек.
- Яраат, - с усмешкой ответил парень. – Соответственно встречный вопрос, - оборотню было интересно, вспомнит его валькирия или нет. Будь на месте одиночке какая-либо иная валькирии – он, даже несмотря на то, что полностью избавился от магической энергии, давно лежал бы на солнышке неэстетичным трупиком. Но это было бы неинтересно. Сейчас же…
Девушка спрыгнула с турника, одновременно материализуя копье. Точнее только пытаясь. Ирка с удивлением посмотрела на пустую руку, а парень уже оказался рядом с ней.

- У тебя брошка в волосах, магию блокирует, - девушка машинально отступила еще на шаг и провела рукой по волосам. В руке одиночки оказалась серебристая брошка, которая тут же была отброшена в сторону. На голове валькирии появился шлем, в руке копье… в общем, полное облачение.
- Симпатично, - одобрил Яраат. – Но брошка тебе тоже шла – у меня за несколько тысячелетий появился неплохой вкус.
- Стой на месте и не дергайся… оборотень, - последнее слово одиночка буквально выплюнула.
- Договорились, - с усмешкой ответил тот. – И что ты будешь делать? Вызовешь валькирий? Или златокрылых? – Ирке показалось, что в голосе Яраата прозвучала скрытая боль.
- Зачем ты вообще это сделал? – Ирка немного повела головой, пытаясь этим показать все безумное поведение темного. Накатил запоздалый страх – валькирия поняла, что оборотень мог убить её двадцатью различными способами. Но почему-то девушка чувствовала, что это не его цель.
- Захотелось! – с вызовом сказал оборотень. В этом, как показалось Ирке, промелькнуло что-то детское. – И вообще, опусти копье, одиночка. Ты все равно меня отпустишь. Ты истинный свет, который не приемлет подлости, - Яраат не льстил – он просто говорил то, что видел.
- И это все? Ты рисковал из-за своего необдуманного желания?! – не поверила одиночка.
- А ты не рискуешь из-за своих желаний? Конечно, проще ограничивать себя, надеясь на что-то, чем жить яркой полноценной жизнь! – сейчас, на продуваемой ветрами детской площадке оборотень смотрелся, как завершающий элемент этого пейзажа. Вдалеке ударил гром – одиночка ощутила себя неуютно за броней шлема, щита и нагрудника. – Я не согласен! А ты? – неуловимым движением Яраат соскользнул вперед и оказался совсем рядом с девушкой.

Оборотень провел рукой по щеке валькирии. Сейчас он неуловимо изменился – теперь перед Иркой стоял Меф. Сердце одиночки неосознанно забилось чаще. Яраат задел шлем валькирии, и кожа на пальцах зашипела. Ирка увидела боль, отразившуюся в его глазах, которая перемешивалась со страстью.

- Это обман, - неуверенно сказала Ирка.
- Это жизнь, - уверенно ответил оборотень. – Каждой бабочке наступает время выбираться из кокона.

Доспехи валькирии исчезли, и Яраат прижал девушку к себе. Пошел дождь, но валькирия, увлеченная поцелуем, его не замечала. Она начала просыпаться от сна, который существовал в её жизни на правах хозяина уже долгих 17 лет.